Как они связаны с типом познания? «Восемь мирских вещей» оказываются возможными только при условии принятия феноменов как обладающих сущностью, самобытием. В этом случае отношение ко всем этим чувственно и эмоционально воспринимаемым или социально означенным феноменам со стороны человека, сознающего свое «Я» абсолютным, бывает вполне серьезным. Это серьезные радость и горе, наслаждение и отвращение, порывы, стремления за успехом и отчаяние при неуспехе. И напротив, если бы человек расценивал себя самого как неабсолютного, несамосущего и все вещи как неабсолютные, несамосущие, его отношение было бы совершенно иным — легким, уступчивым, без сопротивления принимающим вещи и ситуации как они есть.
Если описать проблему «мира» и «запредельного» иначе, то понятие «мир» в общем подразумевает очевидное, а «запредельное» подразумевает неочевидное. Согласно буддийской теории познания, очевидное — это один из трех типов познаваемых феноменов. Второй тип — «слегка скрытые» феномены, доступные логическому анализу, третий тип — «чрезвычайно скрытые» феномены, полностью соответствующие идее «запредельного». При этом если принять такую классификацию, то можно заметить, что наивный реализм, присущий обыденному мышлению, переводит неочевидное, доступное логическому анализу, «на сторону» очевидного, то есть подкрепляет тем, что открывает в анализе, истины очевидного. Буддийская же концепция реальности обнаруживает в анализе, в рациональности обоснование для запредельного.
Сначала первое: буддизм понимает потребности человека как потребности в счастье, и эти потребности, как выявляется в буддийском анализе психических состояний, не могут быть удовлетворены, исходя из обыденных, ориентированных на восемь «мирских вещей» представлений, но требуют выхода за их пределы. То есть даже те потребности, которые, казалось бы, относятся к пределам данности, а не к запредельным целям, зависят в своей реализации от запредельного.
Опять-таки, казалось бы, что это вообще за особенное прозрение, открытие: «Все, что слагается, — пресечется»? Разве не все люди знают, что производные вещи не вечны?! Да посмотрите вокруг: исходя из этого знания живет и действует весь мир! Так что же было это новоосвоенное знание Каундиньи? Знание в Опыте-переживании.
Чтобы оценить это знание, вернемся опять к обычному, известному и рассматриваемому в образовании знанию, тому рациональному, рассудочному знанию, которое схематично и отражает внепонятийное подвижное и противоречивое бытие единичного в статичных и однозначных общих понятиях и представлениях. В буддийской теории познания подчеркивается, что понятия и представления опираются на «обобщенный образ» в потоке сознания, соединенный со словом или другим знаком. А деятельность ума, производящего все эти схематичные понятия и представления, называется в буддизме прапань – ча — «распродуцирование ума». Именно «распродуцирование ума» и выражает изобличенное Буддой неведение, корень проблем. Не зря в отношении знания в буддизме более культивировался отрицательный принцип «очищения» от загрязнений ошибок и измышлений, нежели принцип утверждения и разработки нового знания!
Что такое «распродуцирование ума»? Это один из самых сложных в буддийской философии концептов, требующий подробного исследования. Прапаньча означает буквально «распродуциро – вание», рассеивание, преумножение, с воспроизведением имеющегося качества. В заданном образе присутствует выраженный деятельный аспект. Но прапаньча — это базовый механизм обыденного мышления, приводящий к воспроизведению и нарастанию всей мыслительной деятельности обычного ума как она есть. И это нарастание, несмотря на кажущееся различие умопостроений, бесперспективно, поскольку не представляет качественного скачка. Прозрения не описываются термином «распродуцирование».
Мирские и производные вещи
Комментарии
Отправить комментарий