История нравов

В истории человечества это был не первый случай, когда представители одной культуры грубо вторгались в знаковую систему мировосприятия другой культуры, и эти действия никогда не приводили к положительным результатам. Напротив, покоренные народы в той или иной мере могли смириться с нежелательным изменением социально-политического статуса, но насилие над эмоционально-духовной стороной их жизни вызвало самый яростный отпор.

Так было и в XVI веке, когда испанские конкистадоры, покорившие Новый Свет, столкнулись с экзотическими народами — инками, ацтеками и майя. До самых глубин своих христианско-католических душ они были поражены царившими там сексуальными непотребствами в виде группового, массового, гомосексуального, анального, орального и прочих видов сношений. Не меньшее возмущение вызывали и предметы прикладного искусства, отражавшие эту сторону жизни аборигенов.

Эти предметы решительно уничтожались, как, впрочем, и сами аборигены, погрязшие в «содомском грехе», о тяжести которого они, будучи незнакомыми с Библией, не имели ни малейшего представления.

Были пролиты моря крови, вследствие чего современные мексиканцы, перуанцы и другие народы, населявшие тогда те земли, в подавляющем большинстве своем являются христианами и метисами с изрядной долей испанской, португальской и других кровей европейских завоевателей. В, так сказать, чистом виде инки, ацтеки и майя практически не существуют.

КСТАТИ:

«Кровь предрассудков — это чернила, которыми написана история».

Марк Твен

А что касается чудом сохранившихся образцов художественно-образного отражения их бытия времен конкистадоров, то впоследствии они стали предметом искусствоведческих исследований и воспринимаются так, как и надлежит, скорее всего, воспринимать предметы культуры.

Известны фундаментальная монография исследователя перуанской культуры Рафаэля Ларко Хойла, книга Франческо Гуэрры о прикладном искусстве древних народов Америки и ряд других публикаций.

В частности, Гуэрра приводит любопытную классификацию сосудов для питья. Среди них:

31 % — отражает подробности гетеросексуального анального сношения;

14 % — оральный секс;

11 % — традиционное гетеросексуальное сношение;

6 % — зоофилию;

5 % — мастурбацию;

4 % — женские половые органы;

3 % — мужской гомосексуализм;

1 % — женский гомосексуализм;

и 1 % — нечто неопределенное.

Что ж, каждая культура вольна в выборе приоритетных объектов отражения бытия и в способах этого отражения...

А в Европе, к XVII веку окончательно стряхнувшей с себя мертвящие путы средневековья, наблюдалось бурное развитие естественных наук и философской мысли.

Блез Паскаль, Бенедикт Спиноза, Франсуа де Ларошфуко, Жан де Лабрюйер, Рене Декарт, Томас Гоббс утверждали право человека на истинно человеческие ценности. Тогда родилась теория разумного эгоизма, суть которой заключалась в том, что правильно понятый личный интерес является предпосылкой общественного блага.

КСТАТИ:

«Страсти — это единственные ораторы, доводы которых всегда убедительны».

Франсуа де Ларошфуко

Собственно, философы не провозгласили, а лишь констатировали факт раскрепощения нравов, который дал свои плоды в виде раскрепощения человеческой души.

XVIII век характерен прежде всего развитием нового социального слоя — буржуазии.

Период накопления первоначального капитала вывел на арену истории мелких и средних предпринимателей, а следом — порожденный ими пролетариат.

Первые — разбогатевшие городские ремесленники и торговцы — задались целью любой ценой выбиться в люди за счет личной предприимчивости и упорного труда, вторые — в основном поселившиеся в городах обедневшие крестьяне — лишенные личной предприимчивости, выбрали, тем не менее, стабильный способ выживания за счет наемного труда в его простейших формах.

Напряженная борьба за выживание и в варианте первых, и в варианте вторых наложила свой отпечаток на их сексуальную жизнь и на место ее в шкале личностных приоритетов.

Буржуа, как правило, вступали в брак уже в достаточно зрелом возрасте, и в основном это были браки по расчету. Как отметил впоследствии Эрих Фромм, эти люди были весьма ограничены в возможностях удовлетворения своей сексуальности. Правда, это было самоограничение, но все же естественная избыточность не находила своей реализации.

Пролетарии также испытывали ограниченность реализации сексуальных потребностей, но только вынужденную, в силу материальных обстоятельств.

И те и другие составляли основной контингент клиентуры проституток. Проституция служила для них и неким суррогатом брака, и просто средством снятия полового напряжения. Ни о какой избыточности, эротике в ее чувственно-эстетическом понимании, речь здесь, естественно, не шла.

Это обстоятельство и определило (в немалой мере) отношение этих двух классов к эротизму, что как бы иллюстрировало известную басню Эзопа о лисе и винограде.

Набирала силу и влияние так называемая буржуазная мораль с ее традиционно двойной бухгалтерией: с одной стороны, без проститутки нельзя было обойтись, с другой — отношения с нею стали оцениваться как позорящие или, в лучшем случае, интимно-прикладные, вроде отправления естественных надобностей в туалетной.

При этом в семейной жизни царила суровая нравственность: во- первых, буржуа должны были поддерживать имидж порядочного, трезвого, уравновешенного человека, отличного семьянина, что требовалось для успешного ведения дел, а во-вторых, жена должна была быть образцом благочестия и но причине того же имиджа, и по причине обязательного требования супружеской верности, так как в случае внебрачного зачатия жены у мужа возникала перспектива кормить и воспитывать чьего-то ублюдка, а со временем еще и передать ему в наследство с таким трудом сколоченное состояние.

В маленьких городках, где тогда гнездилась буржуазия, проституция вынуждена была приспособиться к новым условиям. Как писал Э. Фукс в своей «Иллюстрированной истории нравов...», проститутка там «была обязана одеваться скромно и целомудренно и «честно зарабатывать себе хлеб в качестве швеи, вышивальщицы, прачки и т. д. Разумеется, эта порядочная внешность нисколько не мешала тому, что эти женщины были очень хорошо известны мужской половине населения, знавшей не только, где они живут, но и когда их можно застать дома.

В больших же городах картина была совсем иной. Проституция здесь функционировала совершенно открыто на всех своих уровнях — от уличных жриц любви, которые удовлетворяли своих случайных клиентов в подворотнях или городских парках, до фешенебельных публичных домов, где самые притязательные сексуальные гурманы могли удовлетворить все свои запросы.

Впрочем, как заметил знаменитый авантюрист и покоритель женских сердец Джакомо Казанова, «в наше счастливое время проститутки совсем не нужны, так как порядочные женщины охотно идут навстречу вашим желаниям».

Как бы предчувствуя каким-то особым, кошачьим чутьем грядущие социальные катаклизмы, дамы из высших слоев  населения Европы действительно брали от жизни все блага, которые были в состоянии взять.

То была эпоха великих королей и их всемогущих фавориток, эпоха, где женщины стремились быть царицами, а царицы — просто женщинами, что удавалось далеко не всем из них. Екатерина Великая — скорее исключение, чем правило.

Поэтому ареной торжества Эроса были будуары фавориток, знатных куртизанок и великосветских львиц, которые не таясь пользовались свободой, предоставленной мужьями, получавшими свою долю наслаждений в других будуарах.

КСТАТИ:

«Наслаждение — это единственное применение жизни».

Клод Анри Гельвеций

То была эпоха романтизма, отмеченная бурным развитием такого жанра литературы как любовный роман. В эту эпоху рождается литературный образ Дон Жуана, дерзкого соблазнителя женщин, бросающего вызов традиционной морали.

Скандальную известность приобрела любовная повесть аббата Прево «История кавалера де Грие и Манон Леско«, где описывается, как пылкий юноша-аристократ становится послушной игрушкой в руках довольно заурядной «жрицы любви», что само по себе попирало основы моральных норм.

Но настоящий вызов всем и всяческим нормам бросил маркиз де Сад, имя которого породило термин «садизм». Главная тема его произведений, за которые он, кстати, около сорока лет своей жизни провел за решеткой, заключается в конфликте между Природой и цивилизацией, которая подавляет естественную чувственность в человеке. Поэтому человеку изначально присущ бунт против цивилизации и насаждаемых ею мертвящих норм морали.

,br/>https://yes-com.com/nightmare/istoriya-nravov/